Казнить льзя

Защищая убийц от смертной казни они думают, что совершают благо. Но так ли это? Надо сначала выяснить, – что есть смертная казнь.

Итак. Для любого человека быть добрым – это благо.

Далее. Если человек не добр, но стремится стать добрым или другие пытаются сделать его добрым – это тоже благо.

Но если он не хочет быть добрым? Не будете же вы, господа гуманисты, отрицать, что чем меньше зла совершит преступник, то тем большим благом он будет обладать. И представ пред Богом с меньшим числом зла он быстрее его искупит и быстрее заслужит не Его гнев, но Его любовь и прощение.

Следовательно, смертная казнь – благо для преступника; не говоря уж о законопослушных гражданах.

Теперь рассмотрим доводы противников смертной казни, не забывая, что, как мы выяснили, казнь преступника и для него и для общества – благо.

«Смертная казнь противоречит христианским и нравственным нормам (на зло нельзя

отвечать злом)».

Но, господа гуманисты, как быть с библейским «око за око» и с нравственным «кровь за кровь», то есть  «за смерть – смерть», за «материальный ущерб – материальное возмещение»? Ведь не отвергаете же вы элементарной справедливости; ведь она существует, и она должна восторжествовать; ведь вся мораль и вся великая русская литература говорят и о торжестве справедливости. Если тебя ударили по одной щеке, то можно подставить другую, но каким образом можно подставить другую свою жизнь вашему убийце? Сколько у нас жизней, чтобы «гуманно» подставлять их?!

Или такой ваш аргумент – «Государство не имеет права мстить». Но господа гуманисты, когда врач вырезает у больного раковую опухоль он, что – мстит этой болезни, или борется за здоровье и жизнь человека? Надеюсь, вы согласитесь, что избавить человека или общество от болезни – благо?

Но, говорят, господа гуманисты - «Казнящее государство уклоняется от ответственности за перевоспитание преступника». Однако известно ли вам, господа гуманисты, что профилактика обходится гораздо дешевле, чем устранение упущений. И поэтому надо не «перевоспитывать» взрослого человека, дающего себе отчёт во всех  своих действиях, а воспитывать подрастающее поколение в духе человеколюбия и высокой нравственности, а не отделываться от проблемы позой гуманиста.

«Живой преступник – живой укор и пугало. Не будет его – все забудут про преступление».

Ай-я-яй, господа гуманисты! Значит, вы уже забыли и про Герострата, и про Чикатило? И что, для вас надо совершать злодеяние за злодеянием, чтобы вы помнили о зле? Велика ли цена человеку с такой памятью. А мёртвые жертвы этих чикатил – они кому укор и пугало? Что ж это вы всё за убийц, да за маньяков заступаетесь. А кто тогда защитит память их жертв. И не странно ли, что гуманность по отношению к убийцам подавила в вас гуманность по отношению к невинно убиенным. Имеют ли жертвы  хотя бы такое же право на гуманизм, как и их убийцы или раз они сдохли, то вам и плевать на них? («кто выживет, тот и докажет кто был прав»?).

Тем не менее, вы упорствуете – «Никто не вправе распоряжаться чужой жизнью».

Вот тут непонятно. О ком вы говорите? Об убитых чикатилами или об их истязателях? Почему вы с таким маниакальным упорством защищаете убийц. Или просто вам очень хочется прослыть гуманистами.

Кстати, странно слышать из ваших уст такое огорчение – «Богатые всё равно откупятся от смертной казни».

Да вы от радости до потолка должны прыгать, что кто-то хоть таким образом избежал смертной казни. Ведь вы же гуманисты. Или я чего-то недопонимаю в вашем «гуманизме». Он у вас какой-то странный получается. А может, если убийцу помиловали вы – это хорошо, а если же он сам избежал смертной казни – это плохо? Ой, робяты-гуманисты, как же так?

Ваш гуманизм не знает границ – «Пожизненное заключение обрекает преступника и его близких на муки, несоизмеримо более сильные»и «В отечественных тюрьмах – жуткие, нечеловеческие условия содержания заключённых».

Господа бесчинствующие гуманисты, да это же неприкрытый, махровый садизм! Зная об условиях содержания в наших тюрьмах, и, кстати, ничего не делая для улучшения условий содержания,  вместо того, чтобы расстрелять убийцу, что как мы выяснили для него благо, вы говорите ему: «Нет, миленький, ты хочешь слишком легко отделаться. Давай-ка мы тебя помучаем лет двадцать или сколько ты там протянешь. Тогда мы и добренькими прослывём и над тобой вдоволь поиздеваемся, да и в Совете Европы прослывём гуманистами».

Ну, нет, господа бесчинствующие гуманисты, это перебор, даже сторонники смертной казни не додумались до такого… «гуманизма».

Однако вам и этого мало - «Расходы на пожизненное содержание преступников перекрываются их каторжным трудом, а доходы извлекаются из конфискации их имущества».

О каких доходах вы говорите! Кому? Государству или родителям детей, замученных педофилами? Вы в здравом уме или бредите? Кого вернут к жизни эти доходы, кого избавят от предсмертных мучений? Нам не нужны эти кровавые доходы; нам нужна справедливость.  Доходы мы и сами создадим честным трудом и честной жизнью. Не каторжный труд преступников нам нужен, а справедливость воздаяния.

Или вам важнее, что «Сохраняется престиж гуманного государства и его членство в Совете Европы».

Да на этот Совет-то Европы глубоко начхать. Конечно, хорошо быть гуманистом по отношению к живому убийце – его можно пожалеть, помиловать, освободить или дать надежду. А какая выгода «гуманисту» от мёртвого – его ни пожалеть, ни приветить, он даже надежды лишён, как тут господам гуманистам рейтинг заработать. И можно ли назвать гуманным государство, по просторам которого рыскают всяческие чикатилы, под слезливой защитой господ гуманистов?

Теперь два «юридических» аргумента противников смертной казни.

«Зависимости между ростом преступности и смертной казнью не установлено».

А смертная казнь  и не призвана «регулировать» рост преступности. Её задача, так сказать, «регулировать» число любителей попить людской кровушки. Рост же преступности должна регулировать профилактика правонарушений, то есть улучшение педагогической работы, увеличение числа служб психологической помощи, милицейские мероприятия по предупреждению и предотвращению преступлений и т.д.

И усвойте, наконец, что цель смертной казни не «регулировка» и не «гуманизм» – а справедливость.

«Отмена смертной казни позволит избежать судебных ошибок, когда расстреливаются невиновные».

Позвольте спросить, господа гуманисты, если некоторые недобросовестные работники правопорядка фабрикуют против невиновных лиц уголовные дела, то нужно ли вовсе отменять уголовное законодательство и вообще институт уголовного права? Или всё-таки, как-нибудь обойдёмся улучшением профессиональных качеств и состава работников правопорядка и контролем над их работой?

Подобьем некоторые итоги.

Итак, смертная казнь - это благо для преступника, как мы выяснили в начале, и всего лишь инструмент торжества справедливости и  избавления общества от опасного объекта, а также приближение преступника к благу Божьего всепрощения, к Его любви.

Кроме того, необходимо напомнить, что слово «преступник» означает того, кто преступил нормы человеческой морали, того, кто сам поставил себя вне общества. И распространять на преступника нормы общечеловеческой морали – не справедливо по отношению к законопослушным гражданам. Если уж «художника надо судить по законам, которые он установил для себя», то почему бы не применить этот принцип к преступнику. Любящий жестокость заслуживает по крайней мере жёсткости.

Кроме того, что говорит статистика, например, о том, какое число убийц, отбывших наказание, опять кого-нибудь убили. То есть, сколько невиновных человек, вы, господа гуманисты, приговорили своим решением к смерти?

Так что, господа, если хотите, считайтесь в вашем Совете Европы гуманистами, но только не за счёт наших жизней.

(Аргументы противников смертной казни взяты из публикации в газете «Московский комсомолец» от 23 декабря 1998 г.).